Кента копался в своём смартфоне, заставляя подниматься и опускаться небольшой серебристый квадрокоптер над полом, а Юко безучастно полировала и без того идеально выглядящие ногти. На её теле сегодня красовались шорты в облипочку и кислотно-зеленый топик, подчеркивающий выпирающие соски. Не раз уже взгляд пробегающих мимо молодых людей старался прожечь ткань топика…

— Остановились! Две минуты на отдышку! — прогремел мегафон.

Нет, дети аристократов не упали в песок. Это бы означало демонстрацию слабости. Они, тяжело дыша и переглядываясь, сбились в небольшую группу в центре зала.

Семь молодых людей и три девушки. Впрочем, две девушки были мало похожи на Юко в плане женственности. Мэнэми Исий и Мизуки Мацуо с детства предпочитали мальчишеские игры аристократическому воспитанию верных жен. Они скорее походили на Минори по телосложению и грубым чертам лица. Короткие стрижки, квадратные челюсти, большие надбровные дуги — походили на близнецов, но всё же различались. Женские очертания угадывались под спортивными куртками и штанами, но когда мышцы напрягались, то больше становились похожими на мужчин.

Лишь одна Харука Кобаяши была красива настолько, что молодые люди то и дело кидали на неё взгляды. Только что не облизывались. Высокая грудь и длинные ноги были созданы, чтобы их обладательница вышагивала по подиуму, представляя жадным взглядам новинки моды.

Могла бы, но аристократам не очень нравилось, когда их дети оголяли себя. Ещё меньше нравилось, когда возникали скандалы, которые невольно появляются вокруг насыщения сексом их фамилий. Поэтому аристократов было мало среди популярных певцов. Нет, они были, но в основном этим занимались дети молодых родов, которые не сильно заботились о чести своей фамилии.

Шиджеру Яманака, Сузуму Гото и Ютака Ямада происходили из небогатых фамилий, но надеялись снискать славу на воинской службе. Так как они были не старшими среди своих братьев, то вряд ли могли претендовать на становление во главе рода. Но определенный статус могли получить, если смогут себя показать в военном деле. При поддержке родни, разумеется.

И все эти шесть человек присоединились к Минори Огава и его друзьям только с одной тайной целью — сделать услугу роду Огава. На хинина им было плевать, тем более, что его боевой класс не превышал ранга специалист, а это даже против одного мастера всё равно что крестьянин с косой против спецназовца с автоматом. А уж против десятерых… Участь хинина была предрешена с того момента, как они кивнули, соглашаясь с предложением Минори.

Вот только зачем так нужно выгонять пот и упражняться до крайности? Неужели десять мастеров не погребут под завалами выстрелов ничтожного червя?

— Господа аристократы, — словно услышал их мысли Камавура. — Я понимаю, почему вы так недоуменно сейчас переглядываетесь. Вы думаете, будто я делаю вид, что готовлю вас к битве с непревзойденным соперником, а на самом деле против вас встанет обычный хинин. Но я не просто так вас гоняю — вы выйдите на бой с человеком, который практически стер с лица Токио Хино-хеби-кай. Не последнюю группировку якудза, скажу я вам, а мощную и организованную преступную группу. До этого с его помощью ещё одна группировка якудза Хаганеноцуме осталась без своего оябуна, растворившись в Казено-тсубаса. В той, в которой на тот момент состоял хинин. Поэтому прошу вас отнестись к этому бою серьезно. Прошу вас стать единым целым и действовать всегда заодно.

— А что нам для этого нужно делать? — пробурчал Минори.

Камавура словно ждал этого вопроса. Он быстро соорудил мудры и перед ним из песка арены выметнулся большой вал. Этот вал за секунды сформировался в тайко — большой барабан, рядом с ним возникли две палочки — бати. Камавура схватил палочки, подкинул, отчего те с быстротой лопасти вертолета крутанулись в воздухе, а после с легкостью выхватил их из воздуха и ударил в центр тайко. Раздался гулкий звук, как будто влупили по настоящему барабану.

— Прыгайте! — скомандовал он.

— Что? — переспросил Минори.

— Прыгайте! — повторил Камавура и начал ритмично бить. — Прыгайте и старайтесь попадать в ритм. Вам нужно научиться работать как одно целое.

Бум! Бум! Бум!

Ребята снова неуверенно переглянулись между собой. Минори открыл было рот, но более умный Хидики подпрыгнул на месте. Невысоко, но достаточно, чтобы оторваться от земли.

— Прыгайте! — рявкнул Камавура.

— Да, сэнсэй! — откликнулся Хидики.

Бум! Бум! Бум!

Неторопливо, ритмично, невысоко. Глядя на Хидики, начали прыгать и другие первокурсники. Постепенно они входили в раж. Прыгали на одинаковую высоту, не выше колена.

Кента поднял свой квадрокоптер так, что он завис как раз над прыгающими людьми. Камера на коптере уставилась точно на ребят.

Камавура взмахнул рукой, из-под ладони вырвался сюрикен и вонзился в клавишу выключателя. В зале погасли лампы. В это время Кента и Юко вставили фильтры в ноздри. Это было необходимо, это было запланировано…

— Прыгаем! — снова прокричал Камавура в полной темноте.

Бум! Бум! Бум!

В ответ раздалось пыхтение и шум прыжков.

— Юко! Твой выход! — крикнул Камавура. — Все остальные — прыгайте! Вы должны научиться работать заодно при любых условиях!

Бум! Бум! Бум!

— Огненный Цветок! — послышался выкрик Юко.

Трах!

В конце зала громыхнул взрыв. Вспышка осветила прыгающих, от ярко-красного проблеска повалил дым, освещенный снизу горящим костерком. Света давало немного, тем более что короткие отблески мерцали оттенками адского пламени. Такое освещение могло быть на тематической хеллоуинской вечеринке.

— Прыгаем! — прогремел голос Камавуры.

— Огненный Цветок!

Трах!

Новый снаряд и новый костерок с освещенным снизу дымом расцвел в трех метрах от прежнего.

Бум! Бум! Бум!

Ритм барабана напоминал биение сердца. Он увлекал за собой и вел, добавляя сил в уставшие мускулы.

Квадрокоптер неторопливо порхал над прыгающими. Кента нажал на одну из клавиш на смартфоне и из недр машины начал понемногу выходить «веселящий газ». Оксид азота имел сладковатый запах, но он терялся среди дымного «аромата» Огненного Цветка.

Бум! Трах! Бум! Трах!

— Как долго нам прыгать? — пропыхтел Минори.

Он уже чувствовал, что скоро сердце захочет выпрыгнуть наружу. В ушах стучала кровь, перед глазами мелькали алые всполохи расцветающих то тут, то там маленьких костров.

— Вы будете прыгать до тех пор, пока не станете единым целым! — прокричал Камавура. — Вы должны стать одним организмом! Организм знает, что делает рука или нога! Организм знает, где его слабые стороны и усиливает их! Организм знает, где его сильные стороны и ещё больше их развивает!

В свете огненных всполохов он казался демоном из адских глубин. Он продолжал бить в тайко, задавая ритм. Продолжал заниматься нейролингвистическим программированием.

Бум! Бум! Бум!

— Солдаты не зря поют песни, повышающие мотивацию и боевой дух! Солдаты не колеблются, когда видят перед собой врага! Повторяйте за мной простую песню! Хором! Наш девиз всегда еди-и-ин! — прокричал Камавура на манер американской строевой песни-кричалки.

— Наш девиз всегда еди-и-н!!! — прокричали первокурсники.

Они ощущали эйфорию от единства. Им казалось, что сила наполняет их и хочет разорвать на части. Хотелось смеяться и хохотать от всего творящегося. Сердце билось в ритм с тайко. Мышцы напрягались и расслаблялись. Напрягались и расслаблялись. Каждому из них нравилось ощущать себя единым целым.

Кента продолжал распылять оксид азота над прыгающей группой. Юко завершила круг из Огненных Цветков. Хеллоуинская вечеринка была в полном разгаре.

Тайко гремел, горящий огонь мерцал, дым устремлялся вверх, где его клубы разгонял парящий квадрокоптер. Это всё походило на ритуал какой-то секты.

Секты, чья деятельность направлена против общего врага! И его следовало смести! Его следовало ненавидеть! Его нужно было уничтожить! И тогда эйфория вернется! И тогда всё будет хорошо! И тогда…