— Вот и на хрена ты напустил пафоса? Думаешь поржать от души? Твой папашка сделал так и где он теперь? — спросил я прежде, чем Сэтору открыл рот.

— Я решил в последний раз взглянуть на своего заклятого врага, — ответил Сэтору. — Решил взглянуть прежде, чем твои кишки расползутся по арене.

— Теперь меня ждет получасовой монолог главного злодея? — спросил я. — А что — в хреновых фильмах без этого никак.

— О чем ты?

— О том, что каждая мстительная сопля упивается собственным превосходством. Но делает это ровно до той поры, пока герой не заставляет злодея нажраться вдоволь собственным дерьмом! И я думаю, что ты нажрешься от души…

— Да? — улыбнулся Сэтору.

— Манда, — огрызнулся в ответ.

— Вот про неё-то мы и поговорим, — хмыкнул Сэтору и вытащил из кармана небольшой черный пульт. — Это заветный ключик от ошейника нашей дорогой Шакко Дзинко. И этот заветный ключик всегда со мной. Всегда…

— После этого боя Шакко засунет тебе этот ключик в вонючую скважину…

— Да? Может быть, но только ты этого уже не увидишь, — расхохотался Сэтору. — С Арены выйдешь либо ты, либо твоя подруга…

— Ты так думаешь? А как же наш договор, скрепленный Дьявольским Шаром?

— А он не будет нарушен. Всё будет так, как мы договаривались. Но я припас небольшой сюрприз… Уверен, что он тебе понравится.

— У меня для тебя тоже кое-что припасено…

— Нападение на офис? О-о-о, это так нелепо, — усмехнулся Сэтору. — Десяток мертвых слуг большой роли не сыграют.

— Ты… Ты об этом знаешь? — я постарался сделать настолько озадаченную рожу, насколько это представлялось возможным.

— Ну неужели ты думаешь, что у меня нет глаз и ушей в Токио? Да твоё нападение всего лишь капля в океане моей империи. После твоей смерти я начну наступление по всем фронтам. Останется всего один клан якудза, а остальные… Остальные либо сольются с моим кланом, либо будут уничтожены! Только Хино-хеби-кай будет главенствовать в Токио! Сначала столица, а потом и вся страна!

— Ты псих, — покачал я головой. — Такой же припизднутый, как и твой отец.

— Мой отец… — улыбка Сэтору чуть померкла. — Увы, он не смотрел настолько далеко. Ему хватало небольшой группировки, но мне этого мало! Я должен стать королем преступного мира! И никто мне не помешает! Никто!

— Кроме одного хинина, — скромно заметил я.

— Ты? Хинин, мерзкая кровь… Я ненавидел тебя с самого твоего поступления в школу. Ты был таким тихим, вежливым, скромным! Я возненавидел тебя сразу же! Ты грязь под ногами аристократов! И эта грязь посмела подумать, что может сравняться с особами древних родов? Да я помню своих предков до седьмого колена, а ты? Что ты знаешь о своих предках?

— Только то, что им не повезло родиться не в той семье, — пожал я плечами. — Если бы ты родился хинином, то…

— Я не мог родиться этой мразью! Я существо высшего порядка!

Всё-таки у меня получилось вывести Сэтору из себя. Он покраснел, а его правая ладонь смяла рисовую булочку.

— А между тем твой папашка сказал, что в твоих венах течет кровь хинина. Что у твоего деда перец не стоял, и он воспользовался услугами «мрази».

— Ты всё лжешь!

— Да мне насрать, что ты думаешь об этом, — пожал я плечами. — Я могу сейчас помереть, так что врать мне нет смысла.

— Ты хочешь ужалить меня побольнее! И от этого я ещё сильнее ненавижу тебя. Ведь это не отец отдал приказ уничтожить тебя, а я! Я отправил троих убийц, чтобы они расколотили вдребезги твою рожу, а особенно твою дрянную татуировку! Да, ты удивил меня тогда, когда убил их…

— Значит, это ты меня заказал…

— И не просто заказал, а ещё внушил своему отцу мысль, что он ненавидит тебя. И ещё больше я удивился, когда ты смог одолеть папу…

— Вот, всё-таки не можешь ты обойтись без пафосных речей, — вздохнул я. — Может, не будешь рассказывать мне про своё удивление и про свои интриги? Мне абсолютно насрать на них…

Сэтору вздохнул и выпустил воздух:

— Что ты за человек? Даже не даешь мне насладиться победой над ненавистным хинином. Ладно, я с удовольствием посмотрю на то, как ты будешь умирать на Арене Смерти. Ты же не сможешь выступить против своих принципов…

— О чем ты?

— А вот не надо было перебивать. Я бы всё рассказал, а так… Вали на Арену, хинин, и… И прощай. Ты был бы хорошим противником, если бы был одного уровня со мной. А так… Так ты всего лишь мелкая собачонка, которой повезло пару раз тявкнуть на слона!

— Эта собачонка ещё и тяпнуть может, — усмехнулся я в ответ.

— Вали давай, смертничек…

Сэтору снова расплылся в улыбке, а в дверном проеме возник лимоннорожий.

— До встречи, Мацуда, — кивнул я на прощание.

Он промолчал в ответ.

Что же, не больно-то и хотелось слышать его прощальные слова. Пусть насладится зрелищем, временной победой, а потом… Потом победа достанется мне. И я найду способ насладиться ею сполна.

И вот я уже лечу по наклонному желобу. Открывается люк, и я едва успеваю сгруппироваться, чтобы не грохнуться на задницу.

Рядом должна была приземлиться Шакко, поэтому я отскочил в сторону, чтобы она не сверзилась мне на голову. Пока что я был один на желтом песке Арены. Никого из противников, никого из напарников.

Люк над головой распахнулся и оттуда… Оттуда вывалилась вовсе не Шакко!

На песок рухнула мешковатая фигура. Я только успел увидеть белый хвост среди взметнувшихся юбок. Когда же подскочил помочь, то на меня взглянуло морщинистое лицо старушки.

— Изаму? — послышался голос Шакко с другого конца Арены.

Что? Шакко находилась на стороне противника?

Но как? У нас же был договор с Сэтору, который он не мог нарушить!

Я взглянул на Шакко. Рядом с её изящной фигуркой приземлился кряжистый мужик, похожий на оживший пень. Вот если бы брали картинку для изображения лешего, то этот мужчина как нельзя лучше подошел бы в качестве модели.

— Да как так-то? — спросил я. — Шакко, почему ты на другой стороне?

— Я вовсе не на другой стороне, молодой хинин, — ответила старушка. — Я буду сражаться рядом с тобой.

В эту минуту догадка подлого сюрприза Сэтору пронзила мой мозг.

— Вас зовут Шакко? И вы кицунэ? — спросил я.

Я уже знал ответ, но не мог не удостовериться.

— Да, молодой хинин. И я не знаю, почему это молодому аристократу понадобилась моя смерть. Но он предложил столько денег, что я не могла отказаться. Моя семья погрязла в долгах, а он…

Я уже всё понял. Сэтору нашел-таки лазейку в нашем договоре. И сейчас… Сейчас я должен либо убить Шакко, мою Шакко, либо лечь мертвым от её ударов. А зная Шакко, могу сказать, что она не откажется от мести убийце своего отца. Значит, предсказание всё-таки свершится, и я приму смерть от рук кицунэ.

Мда, ну что-то подобное я и ожидал, поэтому не зря принял меры…

Глава 28

И всё-таки Сэтору нашел лазейку… Но как?

Мой мозг тут же восстановил события того дня, когда я рискнул всем и выложил Мацуде информацию про убийство его отца. За секунду я вспомнил, как он сидел на скамейке стадиона, а дух его отца, захвативший тело Исаи, наблюдал за нами.

И наш договор:

«— Я, Сэтору Мацуда, оябун Хино-хеби-кай, заключаю договор с хинином Изаму Такаги на предмет того, что не буду пытаться убить его до тех пор, пока он не проведет три боя… — медленно начал Сэтору.

— Не проведет три боя в паре с кицунэ Шакко, — поправил я.

— Пока Изаму Такаги не проведет три боя в паре с кицунэ Шакко, я буду терпеливо дожидаться финала боев. До этого времени Изаму Такаги не будет пытаться убить меня. И только после истечения трех сражений мы сможем сойтись в последней битве. Ты согласен, Изаму Такаги?»

Я согласился, а он… Он всё-таки смог повернуть всё так, что мы вышли с Шакко друг против друга. Фактически, он не нарушил договор, а я…

А я лошара!